Пламя и вид горяще-орущего Рудово не то чтобы отрезвил Кайну, но по крайней мере привлек внимание.
-Надо спасать! Надо всех спасать!
-А кого тут спасать? Все большие дяди и тети сами разберутся...
-Зверюга прав. Разберутся.
-Но ведь... - робко предположила девушка.
-Ты что-нибудь понимаешь? Вот и мы ничего не понимаем. Так что стоим и стараемся никому не мешать.
Парень выстрелил и бросился вперед к девушке... или к демону... Аня уже откровенно запуталась.
-Понимаешь-не понимаешь, а директивы надо выполнять!
-Какие директивы? - взвыл нечеловеческий дуэт где-то под черепной коробкой
-Не помню какие, но выполнять надо!
Рыжая все ж таки выхватила оба револьвера и с двух рук дала по 3 залпа в парнишку.
-Я все помню... сначала в прачечной на меня нарычал! А теперь в офицера Российской Империи при исполнении стреляет!
-Знаешь что, девочка? Ты тут разбирайся, а я пойду. Волчара, ты со мной? - сдавленно просипел вампир.
-Угу - лениво поддакнул Зверь.
-Я с вами...
Девушка опустила руки, упираясь коленями в землю и оседая подобно марионетке, с оборванными нитями. Клыки и уши незамедлительно втянулись. Ярко-зеленые прежде глаза потускнели, приобретая неприятный болотный оттенок, устремив взгляд в землю в полуметре от собственного тела.

Она успела. За милидолю секунды палец сам нажал на курок. Время как будто остановилось, повиснув в воздухе. На встречу 9 граммам серебра летела, раскланиваясь на ходу стальная бабочка.
Нет, она все таки не успела. Проиграла. Поддалась.
Удар в область груди. Резкая боль, разорвавшая тело на осколки, зеленые глаза напротив, с неестественно расширенным зрачком. Главное, не закрывать свои, держаться, не отпускать этот взгляд.
Наин, какая же ты сука… прости напарник…
Мир сузился до размера точки. Звуки пропали. Картинка исчезла. Не осталось ничего. Даже боли.

---------------- Поместье

Весь взмыленные, насквозь потный и грязный волк превратившийся из бурого скорее в тёмно-тёмно незнамо какого цвета со всех ног мчался по просторному кладбищу не обращая внимания ни на какие подозрительные субъекты находящиеся вне того круга запаха, в котором предположительно находился Гарм и уже известная всё таки охотница.
Тела и древнего Нэт завидел ещё издалека, метров за двадцать до них он принялся трансформироваться в обратную и подбежал к тяжело раненым уже в форме совершенно голого, но человека.
-Керн! КЕРН! МАТЬ ТВОЮ! - оборотень с силой затряс никак не отзывающегося собрата за плечо, тот в ответ лишь изображал из себя тряпичную куклу в которой бьётся ещё ниточка пульса, что Нэту нисколько не понравилось. Тот же самый спектакль играла и плотно сжимающая что-то вкулаке охотница, что было не гут.
- Я их забираю - обернулся оборотень на вампира.

Отредактировано Нэт Таркмол (2008-04-15 21:53:45)

Быстрый рывок рукой, ладонь плотно обхватывает запястье держащей револьвер руки и поднимает ту вверх, взгляд полубезумных глаз утыкается в глаза Рудого.
-Х..ра тут происходит? - прорычал подросток, незанятая рука вспучилась венами и значительно увеличилась в размере, показывая крайнюю степень агрессивности и пред полутрансформенное состояние. Его? Нет...вон тот, чёрт, чей это? её вроде? может быть...так значит не он...не он....машуш вать
-Чем вязать? - чуть приспустил прыть оборотень  продолжая не сводить с древнего взгляда

Кид судорожно рванул на себя кинжал, ткнув рукояткой в собственный живот. Кровь текла по пальцам, на свитер, штаны. Лицо Каролины напротив исказилось и даже не нужно было улавливать злобный запах демона, чтобы увидеть, как внутри хрупкого тела идет борьба.
Твою мать, Кид, размазня...
Каролина еще что-то шептала, но Нэй уже не слушал ее. Задрав свитер, он оторвал почти всю переднюю часть полотнища рубашки. Быстро, но не резко, развязал пояс плаща на осевшей на землю девушке. Сложив белую ткань, прижал ее к относительно неглубокой ране посередине груди, приблизительно на уровне подмышек. Аккуратно, стараясь не прижимать, а только хорошо закрепить тряпку, обмотал поясом от плаща и завязал, протянув его под руками еще более побледневшей девушки.
Вздохнув, Кид встал на колени, покрепче заворачивая Каролину в плащ.
Она же вампир... Вовремя вспомнилось. Черт, кинжал не забыть... Зачем нужно было его забирать с собой, оборотень не догадывался, но уверен был, что нужно. Он затолкал вычурный клинок за голенище сапога на внутренней стороне ноги, где до этого было одно из лезвий, и поднял Каролину на руки. Бережно, но крепко прижимая ее к себе, Кид осторожно поднялся и тут же, пошатнувшись, тихо зашипел - только сейчас он почуствовал, как жгло спину и левое плечо. Память услужливо, даже слишком четко, обрисовала выстрелы, пронесшиеся над ним во время бега к сидящей в круге Каролине. Впрочем, память  оказалась как всегда подлой и количество пуль предоставить отказалась. Осторожно поведя плечами, Кид снова зашипел, с какой-то отрешенной злобой отмечая, что было их больше одной наверняка и в левом плече разливался жар серебрянной отравы.  Рубашка под свитром прилипла к спине - удар о могильную плиту не поспособствовал заживлению ран от еще нескольки пуль. Движения не выдавали, чтобы в спине что-то осталось, кроме разодранной плоти и беглых следов серебра, но и этого было достаточно для влажной, цепкой, хоть и терпимой боли. Сжав зубы, оборотень зашагал к истерично рвущемуся с привязи около ворот коню.
Потерпи... Черт бы побрал... а что побрать-то? И как залезть на коня?
Кид осторожно опустил ноги Каролины на землю и, прижимая ее к себе за талию, но бережно, чувствуя, как свитер спереди становится все более влажным от крови. Оборотень медленно приближался к коню, вытянув вперед руку, пока пальцы не коснулись замшевого носа. Мягко поглаживая ладонью гладкую шерсть между испуганными глазами, Нэй что-то тихо шептал, успокаивая коня.
Оставлю себе...
Перепуганное, но умное животное нервно переступало с ноги на ногу, но больше не рвалось. А теперь... Сжав зубы так, что побелели скулы, Кид ухватился левой рукой спереди за седло, правой прижимая к себе практически полностью потерявшую сознание Каролину, и поставил левую ногу в стремя. Толчок правой ногой. Умница, умница... хорошая лошадка... Шарахнись конь в сторону - боль в плече была бы последним, о чем вспомнил бы Кид. Усаживая перед собой обмякшую Каролину, оборотень пустил коня вдоль забора в поисках бреши - на воротах все еще висела цепь. И только выезжая сквозь упавшую ограду, в голове возник вопрос: и куда теперь? Точнее, куда он успеет теперь, с куском серебра в левом плече.

-> Куда-то в Лондон

- Значит так, раненых у нас два, значит, и оперировать их будем одновременно, во-первых, берешь нож, и осторожно срезаешь одежду.
Одновременно с объяснениями древний разрезал куртку и майку на груди Лару, и хмыкнув,
- Не туда смотришь, бери нож и срезай одежду с Гарма.
- Не представляешь, какая Наин тварь, решила превратить всякое существо разумное в своего раба, да и сильна паскуда, стоит голос услышать и все, хана, как удавку накинули... – разглагольствовал тем временем Рудый готовясь перейти ко второй стадии. 
- Теперь берешь бинты и смачиваешь их виски, и не скупись, лей побольше, все равно места в повозке для него не будет. После чего вот так сворачиваешь бинты, и смачиваешь их кровью, не принюхивайся, это моего внука двоюродного, из Сибири прислали, чистокровный оборотень, бляха муха.
- А я для девушки вампирской возьму, древний такой кровосос, политический эмигрант из древнего Египта, как его скифы разгромили, так и шлялся по миру.
- Так, теперь ты накрываешь рану Гарма, и осторожно его перевязываешь, а я вытаскиваю кинжал...
Из тела Лары ударил фонтан кров, а через мгновение рана уже была закрыта,
- И бинтую ее.

Отредактировано Рудый (2008-04-15 23:19:07)

из подехавшего к кладбищу кэба выпрыгнул Ломион и руководствуясь показаниями амулета направился в ту сторону где по теории должен находиться Рудый. от сильного запаха крови его зрачки расширились и глаза стали почти черными кровь. везде кровь. странно я где то уже ощущал этот запах.но где же?Каролина?НЕТ!!! он бросился вперед и вскоре увидел двух склоненых мужчин над чьими то телами .один из них был никто иной как.... учитель? Ломион шагнул вперед,но оступившись, упал. поднялся и отряхивая брюки спросил а что тут произошло? Лупалки разуй,чудовище!на земле раненые охотник и оборотень. схватка скорее всего тут произошла.а при чем тут запах крови Каролины? спроси что полегче....

Отредактировано Ломион (2008-04-16 22:49:31)

-------------Улицы

Дуться у Фаби получилось только где то половину дороги. Иррэн высказывал сожаление столь глубокое и траурное, что атмосфера повисшая в карете стала маленькому оборотню совсем невмоготу. Принцесса обязательно станет феей и будет жить в Доме Фей, посреди бооольшущего зелёного поля, по которому течёт река всех цветов радуги уходящая туда, где вода сливается с небом. Потому совсем не стоит грустить об умерших, они прожили ровно тот отрезок жизни, который был для них написан в гигантской звёздной книге и ушли туда, откуда начнут новый путь. Так рассказывал Герхард, а Герхард знает всё-всё-всё, поэтому слова его - правда.
Всё оставшееся в пути время Фабиан вовсю разглагольствовал о том какой Герхард отличный и замечательный, и что он может крутить шпагой так, что под дождём на него не упадёт и капли воды...
И по прибытии на кладбище, схватив Ирри за руку и тяня его по кладбищу вслед за собой, уже вовсю обсуждал какое именно надгробие (только не слишком страааашное) лучше подойдёт до столь значимой особы королевской крови, коей являлась безымянная принцесса.
Для похорон был выбран высокий и тонкий стальной крест, украженный занятной гравировкой, опустившись перед ним на колени и слегка взрыв землю руками Фабиан на секундочку замер. Прихваченная у кэбмена лопатка (Ирри был просто замечательный, один его взгляд и кэбмен даже не захотел брать никакой платы, вампир наверняка был скрытым главой какого нибудь уважаемого кэбменского клана) лежала рядом

написано при участии Каро/Наин
- Отпусти!
- Не “отпусти”, а “отпустите,  уважаемый мистер Николас”
Керн, волочимый через школьный двор  аки нашкодивший щенок  к  месту наставления на путь истинный, к “ уважаемому”  в данный момент не испытывал ни малейшего уважения и продолжал яростно выдираться из неожиданно крепкой хватки довольно сухой на вид руки, сдавившей его поперек груди так, что было больно дышать,  вполуха  слушая ненавистный монотонный голос и одновременно прикидывая, почтет ли Господь за великий грех попытку вцепиться в эту самую руку зубами или же рассмотрит сие деяние  как акт необходимой самообороны
- Причинение страданий ближнему есть грех, Керн Герберт Стоун, Дева Мария плакала, глядя с небес, как ты подмешиваешь мистеру Стивенсу перец в нюхательный табак.
- Он вчера щенков Красотки потопил!
Ухватиться за руку почему-то никак не получалось
- Пути Господни неисповедимы, предоставь Всевышнему  самому разбираться в вопросах Его Промысла и справедливости, без твоего участия.
- Стивенс не Господь, а школьный сторож! Отпусти, СТАРЫЙ КОЗЕЛ!
- Прости Господи этого скверного мальчишку, ибо мал, неразумен и дурно воспитан,  и дай покорному рабу твоему сил и терпения,  дабы наставить на путь истинный, не свернув ему при этом шею
Мистер Николас был человеком не старым ( хотя семилетнему Керну  с высоты своих тридцати с небольшим лет он казался ОЧЕНЬ старым), но разум имел старой закалки, и ревностно исповедовал правило , гласившее что направлять в райские врата заблудшую душу должно исключительно  розгами, ибо все иные средства  малоэффективны, и за долгие годы своего преподавательства в приходской школе приобрел в сем занятии завидную ловкость, что кое-кому сейчас предстояло в очередной раз засвидетельствовать на своей собственной шкуре. Керн, не менее ревностно исповедовавший свое собственное правило – даже терпя поражение, нанести врагу возможно максимальный  урон, -  извернулся и пнул-таки своего палача каблуком в колено. Тут же его тряхнуло особенно сильно, разом выдавив из легких весь с таким трудом отвоеванный воздух
- Послушай, друг мой…
Внезапно серые глаза учителя оказались прямо напротив, поплыли, выцвели, словно разом постарели на тысячу лет. Пленник перестал вырываться и застыл, заворожено глядя в холодные прозрачные льдинки с круглыми комочками живой, пульсирующей тьмы в центре, быстро и незаметно втянувшей в себя школьный двор, высокое пронзительно-синее октябрьское небо, далекие крики и хохот детских голосов – все исчезло, все, кроме глухо рокочущей, трясущейся темноты и ее тихого голоса, сладко-прозрачного и липкого, словно мед, пропитанный горьковатым дыханием бушующих зарослей  белладонны.
-Керн Герберт Стоун, сильный, отважный оборотень, с сердцем, полным любви и ярости. Оставь сожаления, ты сделал правильно. Морани, эта стерва, спала и видела, как загнать вас всех в волчью яму – и утопить в крови, всех, от первого до последнего. Хотя… пожалуй, она бы оставила себе одного маленького  щенка, возможно, даже любила бы его по своему – как символ своей блистательной победы и вашего краха. Ведь ты  же не думал, что ее планы ограничивались возвращением солнца на небеса? Ты же вырос из таких сказок, как “счастье для всех, даром”, правда? Пускай спит…спит без снов…
Что-то внутри глухо и болезненно провернулось, отозвавшись далеким затихающим эхом непрозвучавшего …прости напарник…

- Заткнись, сука…

- Ты сделал правильно…но еще не все…пока – нет…  Остался еще старый лис, Древний. Придет день, и твое племя превратится в свору  дрессированных цепных псов, стерегущих вотчину далекой, надменной холодной страны. Не слишком многочисленную свору. Вот во что превратится твоя земля и те из вас, кому будет позволено выжить, как только он получит Силу… Ты не знал? Вы все для него – лишь сорная поросль, которой дают расти до поры до времени и которая будет  выкорчевана без раздумий, когда кто-то  решит, что она  мешает   побегам его единственно достойной  породы. Останови его, пока есть время…

-Убирайся…

- Подумай над тем, что я сказала, мой мальчик… они хотят  забрать у вас  все – жизнь, свободу, любовь… вас самих. Вспомни брата… Вспомни Елену, Керн, она скоро станет такой же как ты… и для нее ни Морани ни Древний не оставили  места на этом свете…

- Пошла (цензура), гадина!..

Темнота переливчато усмехнулась - и перестала быть живой. Глухой рокот всплыл и  расслоился на тягучие, невнятные голоса… нет, просто на голоса.

Ломион нахмурился с  и с обидой во взоре следил за действиями Рудого . признаться слова Рудого об "упокаиваньи" весьма напугали молодого вампира и он больше размышлял о судьбе Каролины нежели обращал внимание на действия оборотня.  она тебе доверилась! а ты НЕ СПРАВИЛСЯ! предпочел оставить слабую,беззащитную девушку в руках убийцы. ты...МОЛЧИ! сам знаю. он сжал кулаки и шагнул вперед она жива?что вы сделали с Каролиной?!она рассказала мне все! голос сорвался и молодой вампир умолк,глубоко дыша в попытке успокоиться

Офф:сорри,немного увлекся

Отредактировано Ломион (2008-04-20 13:13:10)

( Так, с очередностью ходов более менее разобрались, выглядит она таким образом: Рудый, Ломион, майн (мы с Нэтом очередностью  поменялись по взаимной договоренности), Нэт, Фаби ( временно в отыгрыше не участвует, пропускает ходы ), Иррэн.  Будем считать, что отписанный авансом пост Иррэна идет следом за постом Нэта. У кого есть по этому поводу возражения - высказывайтесь

Окончательное возвращение раздумавшего убегать мира ознаменовалось не только голосами, но и отчетливым осознанием того факта, что его ( оборотня) куда-то довольно быстро и очень целеустремленно волокут. Если доверять холодному, крепко пропитанному алкогольным духом воздуху – волочет  не кто-то, а свой брат-волчара, Нэт Таркмол, каким-то неведомым образом очутившийся на том же чертовом кладбище, что и их с Морани погоревшая  геолого-стрелковая экспедиция. Не доверять, вроде, было не с чего. Выяснять подробности  – некогда. Раз очутился – значит на то были веские причины, и для выяснения их сейчас был не слишком подходящий момент, потому как что-то вокруг явно опять происходило – или готовилось произойти, -  какое-то недоброе оживление чувствовалось во всем  – и в накатывающем душными волнами запахе горелого мяса, и в наэлектризованности, повисшей в спертом, сгустившемся воздухе, и в немного расплывающихся, но быстро фокусирующихся  напряженно застывших друг напротив друга темных пятнах-силуэтах. В общем, ситуация явно требовала  личного  контроля. Из того положения, в котором сейчас находился вервольф, осуществить требуемое было несколько проблематично. Неудобно.
- Подожди… Нэт… погоди… Да погоди же…
Поняв, что ждать Нэт не собирается, а собирается и далее настойчиво, аки муравей дохлую муху, тащить к какой-то ему ведомой цели, оборотень ухватился рукой за ветки проезжающего мимо куста и застопорил процесс транспортировки
- Подожди… я сам.
Поднявшись на ноги и для пущей устойчивости заручившись с тылов холодноватой, но надежной поддержкой какого-то выщербленного временем каменного креста, оборотень принялся медленно застегивать куртку, переводя пристальный взгляд с на глазах теряющего благодушный вид незнакомца в капитанской фуражке на закованного в тускло отблескивающие доспехи гиганта и пытаясь определить, кто из этих двоих повинен в исчезновении (…тела, приятель, тела...) Лары Морани, которому сейчас надлежало лежать рядом с черным провалом разоренной могилы хрычевки Уилкс. Какого черта они вообще здесь делают и что по поводу всего этого следует предпринять Гарм особо не заморачивался - вопросы носили чисто риторический характер и вообще явно собирались проясниться в самое ближайшее время.

Этот запах, запах мертвечины, обволакивающий приближающегося древнего как мерзкое одеяние.
- Падальщик... - вздрогнул волк с брезгливым оскалом.
- Трупаед... - передернуло высокомерного вампира.
- Древний падальщик трупоед... ой, какая дрянь, я сейчас сблюю... - скорчил рожу человек и отправился в дальний угол.
Среди вампиров были и такие, слабые низшие, которые, боясь нападать на людей, ночами рылись на кладбищах, выкапывая свежие трупы, и пережевывая их в поисках холодной запекшейся крови.
- Так, хорош нездоровым эстетизмом страдать, - вынес вердикт волк, - К нам идет шакал-долгожитель, как раз хорошее место, чтобы упокоить этот выкидыш природы.
- Все рассказала, говоришь... - глухо прозвучало из-под маски и лишь глаза налились кровью, - Напоила собственной кровью и приказала меня убить! Хороший, а главное занимательный рассказ... В сторону!
Рудый оттолкнул Ломиона и выхватил револьверы. Бахнул выстрел, пуля, сплющившись, отскочила о брони, которую спустя несколько десятилетий назовут танковой, и в воздухе засвистели выпущенные Рудый серебряные ангелочки, его-то противник броней не озаботился.
- Гарм, хватит сопли жевать, кровосос-падальщик напал... видно решил, что ты уже дохлый...

Едва успев начаться, дедуктивные изыскания Гарма тут же были прерваны самым бесцеремонным и неуважительным образом, и вот уже снова его куда-то волокли, злостно игнорируя  короткие хлесткие словеса, ни к кому конкретно не адресующиеся, а служащие скорее для общей характеристики происходящего, коими  транспортируемый разнообразил со своей стороны обличительные  речи собрата, звучавшие на протяжении всего короткого пути до темнеющего посреди покосившихся крестов и провалившихся могил транспорта. Затем вокруг повозки воцарилось некоторое затишье, ибо младший вервольф к моменту сгрузки, видимо, уже выплеснул все накопившееся, а старший, очутившись под брезентовым пологом, моментально обнаружил, что в уготованной ему роли поклажи не одинок и что Лара Морани все еще не шагнула за порог этого мира ( а какой идиот станет тратить на труп такое количество бинтов и усилий? ), хотя и балансирует сейчас где-то на самой его грани. Оборотень несколько секунд смотрел в неподвижное, бледное до белизны лицо, затем прошептал с каким-то непонятным выражением – Засранка… - и, стащив с себя куртку, сколько мог плотно укрыл ею экс-напарницу, исходя из тех соображений, что воспаление и так уже продырявленных легких сейчас самая реальная для ее непрочного человеческого организма перспектива, и тогда уж точно светит ей отогреваться на курортах, пользующихся во все века великой популярностью - и столь же дурной репутацией. В один момент что-то со слабым стуком свалилось на деревянное дно. Оборотень поднял продолговатый заостренный предмет, чуть теплый, явно выпавший из ледяной руки Лары – и сунув его в карман брюк, тут же переместился к заднему бортику повозки, откуда зазвучали выстрелы и знакомый зычный глас, то ли призывающий Гарма оказать содействие в усмирении перешедшего к активным действия странного пришельца, а скорее – так своими образно-речевыми упражнениями нарывающийся на всяческие неприятности. И неприятности не заставили себя ждать.
Реальность внезапно повела себя странно и затормозилась, превратившись в калейдоскоп молниеносно сменяющих друг друга ярких, как вспышка блица, картинок-мыслеобразов – на пару-тройку секунд, не более… если судить по объективному течению времени
ВСПЫШКА  (…темная фигура замерла в конце переулка с вскинутым револьвером…)  – рамка прицела  поднимается на укрытую доспехами фигуру - ВСПЫШКА (… темную комнату разрывает ослепительная молния взрыва…) – останавливается на узкой незащищенной полоске под шлемом - ВСПЫШКА (… что-то еще, что никак не ловится в душной, отравленной волне, поднимающейся откуда-то из самых глубоких закоулков души…что-то про жизнь, свободу и любовь…) – палец начинает утапливать черный крючок курка – ВСПЫШКА  (…одуряюще густой запах виски…) – ВСПЫШКА (… ДЕЛАЙ!...)- ВСПЫШКА(…боишься его, а, Наин, ГАДИНА?…)
темная волна откатилась вниз - и время снова тут же сорвалось на свой обычный бег
дуло револьвера резко сдвинулось в сторону, чуть нырнув вниз, палец три раза быстро утопил курок  (пули ушли во вцепившегося в руку  Райли, но низко, по ногам ) – и еще раз резко в сторону – следующие “три по девять” серебра отправились Древнего в капитанской фуражке, но на сей раз уже безо всяких скидок, в грудь и в бок

Тело Иррэна резким прыжком уходит в сторону пока левый глаз удивлённо подергивается вопрощая откуда же появилось такое совершенно ненормированное количество выпущенных в Иррэна пуль, а инстинкты находятся в лёгкой прострации от сладостной боли. Кусок серебра ввинчивается в руку чуть ниже плеча разрывая мускулы. Дырка. Кусок серебра пробивает насквозь бок в том месте, где нет ребра, раскалённый метал с огромным удовольствием рвёт мягкие ткани не встречая на своём пути никакого сопротивления. Чвак! Дырка! Кусок серебра прошивает ногу, чувствуется как сквозь бедро проходит огненная волна.  Дырочка!!! Мням!  Сладостные раскаты нервных импульсов как чудесные лепестки индейского дерева в будущем именуемой кокой заполняют тело Иррэна, зрачки расширяются настолько, что глаза становятся полностью ярко синего цвета
Дуло ружья аккуратно находит силуэт оборотня в постепенно отдаляющейся повозке, палец плавно спускает курок отправляя в цель рой дробинок. Бубум!. Левая рука тем временем прочно наматывает на крест цепь и с лёгкого разворота бьёт распятием по голове надгробия в виде ангела небесного направляя эту голову в Рудого.
Ноги снова обретают под собой землю в этот раз за обезглавленным надгробием.
-Ты уверена?! – Иррэн с нескрываемым удивлением смотрит на свою левую руку – Хотя…может он съел чего нить не то, рыцаря там, точно…Крестоносца наверное, теперь вот рикашетит
Два патрона для ружья перекочевали Иррэну в рот
-Гу не можэ зе вамфир брану насить