ООС: длинный пост о том, что можно делать дома. дабы хоть как-то оправдать провал персонажа в форумной времени из-за отсутствия времени у человека его отыгррывющего.

Даниэль слегка удивился, когда перед его носом появилась знакомая дверь. Охваченный бурным потоком мыслей, он и сам не заметил, как оказался у своего дома.
Парень осторожно огляделся по сторонам, хотя это было совершенно бесполезно, узкая улочка всегда пустовала. За исключением, конечно, тех моментов, когда Роза, так звали милую старушку, в чьем доме он жил, не выходила поливать деревья в саду.
Отворив ключом дверь, юноша вошел в прихожую. Судя по занятым крючкам на вешалке, куда он попытался повесить свой пиджак, все были дома. Это, хоть и не было удивительным, все же заставило Даниэля некоторое время переминаться с ноги на ногу, не решаясь войти. И почему ему в голову не пришло придумать хорошее объяснение своему потрепанному виду? Когда пауза начала слишком затягиваться, а красивая правдоподобная ложь никак не приходила в голову, из гостиной раздался голос.
- ну чего ты там мнешься, давай уже входи.
- а, Марк, здравствуй. Почти шепотом проговорил парень, входя в комнату. Меньше всего ему сейчас хотелось привлечь внимание тети Розы, которая копошилась на кухне.
- дверь надо смазать. Она своим скрипом весь дом оповещает, в который час тебя приносит домой. Ворчливо проговорил Марк, гревшийся у камина в своем любимом кресле. В свете потрескивающего огня черты мужчины казались Даниэлю совсем уж старческими. А в сумме с вечными жалобами на ломоту в костях и слишком сильной любовью к домашним халатам, Марк выглядел лет на 10 старше своего возраста.
- иди переоденься, приведи себя в нормальный вид и спускайся. Посидим, выпьем виски. Предложил мужчина после недолгой паузы, которую он потратил на изучение Даниэля.
И только сейчас парень обратил внимание на два бокала, ютившиеся рядом с уже открытой бутылкой. Вся эта композиция стояла на тумбочке рядом с креслом Марка. И самое интересное, что оба бокала были налиты.
- ждал меня что ли? Растеряв весь надлежащий такт, поинтересовался юноша. От учтивости не оставалось и следа, когда отношения становились совсем домашними. В неком роде даже семейными. Настолько хорошо к нему относились в этом доме.
- конечно ждал, особенно после объявления в газете. О, я вижу, ты его уже прочитал?
По изменившемуся голосу собеседника Даниэль понял, что сейчас его начнут по-отечески отчитывать. Как маленького провинившегося ребенка. Но снова скинуть десяток лет и получить выговор, парню совсем не хотелось.
Поэтому он подошел к креслу Марка, взял с тумбы бокал и залпом выпил его содержимое.
Виски скользнуло по горлу, оставив приятный привкус во рту. Да, именно этого ему очень давно хотелось. Внутри уже разливалось тепло, когда, после третьего бокала, Даниэль поднимался по лестнице.
Долгий разговор был отложен на неопределенное время. Потому что, вопреки своему обещанию спуститься через 20 минут, юноша этого делать не планировал.
Сон медленно охватывал его, затягивая в свои липкие объятия. И даже поток холодной воды в ванной совершенно не исправил дело. Прогнать тяжелую усталость удалось лишь прикосновением к кровати.
Презрев аккуратность и оставив грязную одежду прямо на полу в ванной, Даниэль успел лишь сделать два шага до постели. Потом, кажется, мягко приземлился на подушку и, потянув на себя угол пледа, на который лег, блаженно уснул.

Это такая дурацкая привычка просыпаться по утрам. Настолько неудобная, что, проснувшись в обед, чувствуешь потерянные часы. Проснувшись после обеда и вовсе ощущаешь головную боль. Проснувшись к вечеру, хочется снова заснуть уже до утра. и много-много всяких тонких нюансов, портящих настроение людям, привыкшим просыпаться рано утром. Ну а самое, пожалуй, неприятное в этой привычке, что при пробуждении несчастный человек, которого угораздило иметь такую дурацкую привычку, еще долгое время уверен, что он проснулся утром.
И, конечно же, Даниэль проснулся вот этим самым ложным утром. Невесомые лучи солнца, скромно пробивавшиеся сквозь занавески, еще раз подтвердили его уверенность. Нащупав тапочки, мирно дремавшие около кровати, парень всунул в них ноги и поплелся в ванную. После утренне-красного освещения комнаты, имеющая все претензии на белизну ванна показалась тихим ужасом. На полу неряшливо валялась грязная рубашка, где-то рядом с ней обитали штаны.
Мысленно похвалив себя за вчерашнюю попытку все же затолкать их ногой в самый темный уголок ванной, Даниэль медленно выпрямился. В попытке поднять с пола грязные вещи пострадали и без того сломанные ребра. Грудная клетка сейчас заливалась болью, хоть и не очень сильной.
Далее все было как по утреннему расписанию. Душ. Поход в бельевую за чистой одеждой. Собственно само одевание. В котором парень не изменил какой-то своей традиции, одевшись в белую рубашку, черные брюки и черный пиджак. Но, не смотря на строгую цветовую гамму, его вид не оказался слишком официальным, скорее всего из-за отсутствия стрелок на штанах и слишком простой форме пиджака. Внешний вид получался какой-то ветреный, что вполне соответствовало сегодняшнему настроению его обладателя.
Вернувшись в комнату, Даниэль, уничтожив приключившийся беспорядок, вышел на балкон.
Каково же было его удивление, когда вместо утреннего солнечного света его встретили толстые тучи и багровеющие лучи потухающего солнца. Парень недовольно высказал все, что думает о своем нарушенном режиме неосторожно высунувшейся из кармана пачке сигарет. После чего, чуть остыв, закурил.
Где-то внизу послышалось приветствие Розы, в этот час обычно поливавшей сад. «иногда в жизни слишком долго ничего не меняется», - невольно подумал Даниэль, пообещав сию же минуту спуститься на ужин.

Теплый аромат кухни успешно перебил запах его сигарет. Кажется, так вкусно пахла курица, которую Роза уже накладывала в тарелки. Даниэль закатил глаза от предвкушения. В его желудок уже давно не попадала еда, к тому же отлично приготовленная.
Рядом с таким же голодным видом сидел Марк. Хотя ему, однозначно, лучше удавалось это скрывать. Получив свою порцию и пожелав всем приятного аппетита, Даниэль уплел все за обе щеки, чем немало удивил хозяйку. Она привыкла видеть молодого человека более размеренным.
- Роза, спасибо, все было очень вкусно. Порой, мне кажется я никогда не женюсь снова. Потому что ни одна из девушек не будет так хорошо готовить.
Марк тихо усмехнулся, опрокинув на пол вилку. И уже когда поднимался обратно, шепотом обозвал Даниэля подхалимом. В отличие от мужа, Роза довольно приняла комплимент и тут же организовала чай. И, как не хотелось парню поскорее сбежать по своим делам, выпить залпом чашку горячего чая, кажется со смородиновыми листками, не удалось. Пришлось задержаться...
Воплощая его нехорошие предчувствия, как раз когда оставался последний глоток чая, тетя Роза залилась причитаниями. Началось все с беспокойства по поводу его здоровья, плавно перетекло в расспрос о произошедшем, а потом и вовсе скатилось к ругани за беспечность и напрасный риск.
Это было тяжело, для юноши, привыкшего жить самостоятельно и ни перед кем не отчитываться, слушать все эти почти материнские беспокойства. Как в детстве. И разница лишь в том, что тогда он был обязан выслушивать все это, а сейчас вроде бы и нет. Только это ничего не меняет. Потому что прервать тетю Розу и, как в детстве, сбежать из дома, Даниэль не мог. Уж слишком он привязался к этой маленькой семье.
Страшный длинный разговор, как оказалось, занял всего полчаса. Дальше подробности и аргументы у обеих сторон сошли на нет, успокоившаяся тетя Роза обняла такого плохого Даниэля и конфликт был исчерпан.
Через несколько минут парень уже прощался с Марком у дверей дома. Пожав ему на прощание руку и взяв протянутый зонтик, Даниэль уже шел по направлению к улице, когда Марк окликнул его, попросив прикурить.
Кажется, еще минут 5 они курили на лестнице, Даниэль облокотившись о перила, а Марк сидя на ступеньках. А потом, подняв воротник пиджака, от которого помимо одеколона уже пахло сигаретами, юноша скользнув в сгущавшийся сумрак.