Ну что мне с тобой делать, а?
Оборотень вздохнул и обнял прижавшуюся к нему Елену, вдыхая сладковатый аромат щекочущих подбородок волос и легонько  поглаживая ее плечо
Что мне с тобой делать?…
“…придушить…” – буркнул внутренний голос, убежденный  сторонник самых простых и радикальных способов решения всех проблем. Предложение было решительно отведено с нецензурными комментариями. Некоторое время Гарм сидел, смотря поверх Елениного плеча невидящим взглядом и пытаясь отыскать в уме приемлемый вариант
Она что, серьезно хочет оказаться рядом с тобой в ЭТУ ночь? Храни ее господь… (… и давно ты уверовал?... - да нет, это я так просто…на всякий случай. - даже не думай…  - в любом случае, я могу попробовать…и посмотреть, что из этого получится… - я скажу тебе, что получится - когда стемнеет, ты просто вынесешь дверь… вместе со стеной. - ну…спишем на землетрясение… -  а что будет, если в этот момент она окажется между тобой и дверью?…)
Возразить было нечего. Мало того, внутренний голос как-то подозрительно корректно намекнул на то, чем может закончиться подобный эксперимент. Это было совершенно не в его характере. Это настораживало.
Вервольф легонько потерся щекой о теплый висок девушки и тихо спросил, почти касаясь губами мягких волнистых прядей у ее уха
- А если я... просто попрошу тебя никуда не ходить сегодня ночью?

Оборотень искоса посмотрел на отвернувшуюся Елену (... хочешь, чтобы я ушел? что ж, наверное, это даже все упрощает...) и поднялся со стула.
- Что ж, поступай, как считаешь нужным. Только одно... если я узнаю, что ты тронула кого-то из моих братьев и сестер, я буду рассматривать это как то, что ты признала за мной право убивать каждого человека, который окажется на моем пути после захода солнца. Справедливо?

Так и не дождавшись ответа, оборотень кивнул каким-то своим мыслям и, за неимением лучшего, обратился к снова возникшей перед его глазами спине
- Молчание я тоже рассматриваю как знак согласия.
Немного помедлив (... не вздумай, так ты никогда не уйдешь отсюда...) , вервольф развернулся к выходу... и на пороге снова остановился, оперевшись рукой о притолоку. Потом все-таки не выдержал, бесшумно подошел к Елене, взяв ее за плечи, развернул к себе лицом – и крепко прижался губами к ее рту
не грусти, я вернусь, обязательно
и с видимым усилием заставив себя оторваться от мягких теплых губ, быстро вышел  из комнаты. Через несколько мгновений хлопнула, закрываясь, входная дверь.
-------- улицы Лондона

Отредактировано Garm (2007-09-14 15:03:07)

темные переулки--------
Как прошел остаток пути, Гарм помнил плохо, потому что  мыслями он был уже ТАМ; скорее всего, он его пролетел ( ибо произошло это на удивление быстро) да еще и в состоянии беспамятства ( ибо откуда в его руках появился средних объемов бумажный сверток и что в него было напихано, он тоже помнил как-то очень смутно). Относительно хорошо задержалось в памяти короткая спонтанная остановка около какой-то цветочной лавки, где он несколько секунд выбирал между красной и белой розой; красная вызвала кое-какие ассоциации с событиями последней свежести, кои связывать с образом единственной и неповторимой показалось ему в тот момент недопустимым, да еще посещение одного магазина... вернее одного из двух им посещенных в этот вечер, и результат этого посещения сейчас мирно покоился в одном из его карманов, лишившимся ровно половины весьма и весьма богатого наследства, доставшегося вервольфу от трагически упокоившихся койотов из темных переулков. Последний поворот... Вот мелькнули и забелели в свете фонарей знакомые стены...
Сердце вервольфа сильно забилось, силясь вырваться из сжавших его тяжелых тисков - окна дома были темны. Темны как ночь за его спиной. Гарм взлетел по ступеням и повернул ключ, поведший себя весьма странно и согласившийся попасть в скважину лишь со второй попытки. Прошел в комнату... кухню... Тишина. Полумрак. Полное отсутствие какого либо присутствия. Елена так и не вернулась со своей ночной охоты...
Бросив стеклянно звякнувший пакет на кухонный стол, Гарм прошелся по дому. Свет он включать не стал - зачем? темноте нечего скрывать от своего зверя... Словно очнувшись, посмотрел на розу, которую, оказывается, все еще сжимал в руке... Цветок упал на ковер, быстрые шаги оборотня стихли в коридоре.
Выскочив на порог дома, оборотень остановился и обвел улицу горящим взглядом. Пустота... Вокруг тихо и монотонно шумел дождь.
(... и что? - буду искать... - где?... - не знаю... везде... ) Внутренний голос, которому, оказывается, иногда в виде исключения не было чуждо нечто отдаленно напоминающее тактичность, сочувственно промолчал. Что он мог подсказать? Огромная каменная бездна, раскинувшаяся на мили и мили вокруг, и маленькая живая искра, затерявшаяся в ее лабиринтах... Что с ней могло случиться? Учитывая специфику ее занятий - вряд ли что-то хорошее... Внезапно Гарм вспомнил, сколько раз за эту ночь имел возможность отправить некую на редкость въедливую девченку к праотцам, что его от этого удержало, и полицейских, которым повезло в гораздо меньшей степени, нежели этой самой девчонке... И ему стало нехорошо.
Оборотень опустился на мокрые ступени, обхватив колени сцепленными руками, и закрыл глаза, вслушиваясь в жгучую, звенящую пустоту, наполнившую его душу и не обращая внимания на холодные струйки воды, сбегающие по лицу с мокрых волос.

Отредактировано Garm (2007-10-30 15:39:55)

Шаги в конце улицы... Оборотень медленно перевел взгляд в сторону приближающихся звуков, стер с лица воду, заливающую глаза, поднялся на ноги...
А через несколько секунд он уже подхватил девушку на руки и закружил вокруг себя, крепко прижимая ее к груди и окружив их обоих фейерверком прозрачных брызг. Если  существует в действительности на свете такая призрачная вещь, как счастье - сейчас он был  счастлив. Наконец, открыв глаза, оборотень пустил Елену на ноги и, не снимая рук с ее талии, несколько секунд вглядывался ей в лицо ( ... а ведь что-то с тобой случилось, малыш, я был прав...ладно, главное, ты здесь... )
Оборотень еще раз притянул девушку к себе, крепко прижавшись щекой к ее виску, затем поцеловал ее мокрые от дождя, но такие теплые губы и, повернувшись, легонько потянул за руку в сторону дома
- Идем...

Оборотень огляделся с притворным недоумением, озабоченно выглянул в коридор - и пожал плечами
- Никого нет... - повернулся к девушке, - значит - тебе.
Гарм улыбнулся и присел рядом с Еленой, не сводя с ее лица мягко лучащихся глаз
- Конечно тебе, родная... кому же еще.
Он мягко поцеловал девушку в висок, поднялся на ноги и, одернув ремень, шагнул к столу; развернул лежащий на столе пакет и с видимым интересом заглянул внутрь
- Так, что тут у нас... ага, очень кстати, - оборотень одобрительно кивнул и принялся методично выкладывать таинственное содержимое на чистую поверхность стола, - жрать хочу как - тут он повернулся и быстро, с лукавой улыбкой подмигнул Елене - зверь. А ты?... Кстати, поднимать будешь, или займемся напольным коллекционированием?
Тем временем пленники бумажного пакета, захваченные во время молниеносного набега на продуктовую лавку ( в переносном смысле, граждане, в переносном, все было честно оплачено честно же экспроприированными деньгам ), покинули свою шуршащую темницу и улеглись рядом, ожидая своей неизбежной участи, и было их: кусок сыра, настолько же качественного, насколько он был нездорово бледен на вид; белый хлеб, чей гладкий поджаристый бок довольно-таки зловредным образом подчеркивал проигрышный цвет сыра; что-то в плотной картонной коробке, судя по виду и запаху - запеченная  рыба, причем свежайшая; неимоверно взбитые пирожные - в двух экземплярах, но Гарм искренне надеялся, что ему удастся спихнуть уничтожение этого роскошного чуда на Елену, потому как всяких подобные сладости он любил в той же степени, как и кофе - то есть, не переносил на дух; последней, как ни странно, пакет покинула  высокая узкая бутылка с чем-то свежего желтовато-прозрачного цвета и странного вида господином на этикетке, совершенно непонятно что за жест производящим ( умеренно напрягая фантазию, можно было предположить что это несчастный акробат, внезапно пораженный острым приступом пляски святого Вита и пытающийся обьяснить суть своей проблемы на редкость тупому эскулапу... причем - при помощи жестов; напрягая фантазию неумеренно... лучше было промолчать ). Тут Гарм чуть приподнял бровь и покосился на усталую Елену - и отставил бутылку чуть в сторону, придав ей положение скромное и не бросающееся в глаза, но в то же время - вроде бы и под рукой, так сказать - по требованию публики. Завершив приготовления ( то бишь брякнув на стол пару тарелок со всеми полагающимися к ним прибамбасами в виде вилок и ножей -  вернее, в представлении оборотня - ублюдочных пародий на глубоко почитаемое им оружие ) Гарм посмотрел на Елену
- Проше, пани - и тут же, опустив глаза, провел рукой по мокрой рубашке, - черт, забыл совсем... Я быстро

Оказавшись в спальне, оборотень оглянулся в сторону двери и быстро извлек из кармана маленькое и черное нечто... Что-то тихо щелкнуло, несколько секунд он внимательно и немного задумчиво смотрел на некий таинственный предмет, бросивший в волчьи глаза слабые отсветы желтоватого сияния уличного фонаря, падающего через окно спальни... затем улыбнулся и открыв дверцу шкафа, засунул нечто к самой стенке, попутно извлекши из темных, пахнущих полынью недр сухую рубашку. Быстро переодевшись, вервольф вернулся к ожидающей его Елене и сел напротив девушки.
Когда ужин был закончен, Елена и Гарм переместились в гостиную, где после нескольких минут ( ну, если быть до конца честным и откровенным - не менее десяти... но и не более получаса - точно ) возни, сопровождающейся параллельными экстренными и весьма оживленными совещаниями и применением разрабатываемых прямо в процессе, экспериментальных проектов "так" и "эдак", стало несколько дымно, но зато в закопченой пасти основного полигона всех этих мытарств весело затрещал огонь. Проблема же задымления была очень быстро решена элементарным открытием окна и выдвижением некоей заслонки, которой  в момент горения оказывается все же полагалось прибывать в положении "этак". Выключив  свет, оборотень налил захваченное с кухни вино в прихваченные оттуда же высокие бокалы; один из них он отдал Елене - и сел рядом с ней, задумчиво глядя в гудящее, неспокойное пламя, мечущееся за чуть закопченым экраном камина

Отредактировано Garm (2007-10-31 01:43:41)

Почувствовав прикосновение, оборотень перевел глаза на приникшую к нему девушку, чуть передвинулся на диване, чтобы ей было удобнее... Затем повернулся и наклонился к ее лицу... И тут же то-то холодное жестко и настырно уперлось ему в ребро, категорически пресекая попытку тесного контакта. Взгляд оборотня скользнул вниз и наткнулся на черную рукоятку револьвера, все еще торчавшую у него из-за пояса
(... нормально. ты хоть дома-то... - дома... так звучит...  - как - "так"?... - странно...  - да ладно... у тебя весь лес - дом...  - это совсем по-другому...  - ну да... в лесу каминов не водится с диванами...  - тьфу, дурак... при чем здесь диваны с каминами? в гробу я их видал...)
Гарм вытащил револьвер из-за пояса, поднялся, положил ствол на полку над камином, рядом легли отстегнутые ножны.
(... дом - это там, где тебя ждут... усек, ты, неиссякаемый фонтан? все, засохни )
Поправляя ремень, вервольф молча усмехнулся, что-то вспомнив - и вернулся к Елене. Откинувшись на спинку дивана, притянул ее к себе, обхватив руками, так что  голова девушки удобно устроились на его широкой груди
- Устала? - скорее констатация очевидного факта, чем вопрос; рука вервольфа  нежно прошлась по голове, вольно рассыпавшимся шелковистым черным волосам; развивать тему он не стал, так как развитие это неизбежно и напрямую затрагивало некие подробности, например - что именно стало причиной этой самой усталости и некоторой ушибленности чьего-то вида... вернее - кто... Взрывоопасная была темка, скажем прямо. Ни обстановка, ни время, ни настроение не располагали к подобным накалам страстей совершенно. Вернее, располагали то очень даже, но - совершенно иного характера.

Отредактировано Garm (2007-10-31 23:45:27)

Гарм ответил ей самым  простым и понятным способом от начала и до конца времен, лучшим, чем все слова на свете взятые разом - привлек к себе ее лицо и поцеловал, раздвинув ее горячие влажные губы своими, сначала медленно и нежно, затем все глубже, бережно перехватив ее одной рукой за плечи а другой за талию, и постепенно запрокидывая ее голову, так что в конце концов девушка оказалась почти лежащей на его коленях, а сам он все больше сползал спиной по спинке дивана за ней следом, постепенно заваливаясь на бок…  И на протяжении всего этого времени они так и не оторвались друг от друга ни на секунду. Даже когда вдруг внезапно оказались на ковре рядом с диваном. Впрочем, учитывая невеликую высоту сиденья и толщину ворса напольного покрытия, значительно способствовавших снижению шумовых и тактильных эффектов этого низвержения, многократно помноженные на остроту самого момента, то, что факт  неожиданного перемещения прошел совершенно мимо их внимания, было вполне простительно.

Отредактировано Garm (2007-11-01 03:13:03)

(... о, дьявол... ) Оборотень, в этот момент расправляющийся с последними пуговицами и застежками охотничьего обмундирования, на секунду закусил губу, чтобы не рассмеяться (... Елена в своем амплуа... )
- Это радостная весть, мадемуазееель, - с совершенно разбойничьей улыбкой протянул он зловещим хрипловато-сдавленным голосом, скользнув горящими глазами по ее лицу и последними плавными уверенными движениями являя теплому полумраку великолепную Еленину наготу, - иначе мне пришлось бы Вас... съесть. Хотя, возможно я когда-нибудь так и сделаю... Как гарант того, что Вы никогда не перемените своих взглядов на этот счет - и с негромким смехом снова увлек ее на мягкий ворс ковра, совершенно утопив в своих крепких  объятиях. Таинственно мерцало в бокале недопитое вино, угасал забытый камин, и лишь последние отсветы умирающего пламени, пробегающего по багровым углям,  изредка выхватывали из затопляющего гостиную полумрака два тела, слившихся в один горячий, исходящий первозданной страстью силуэт

Отредактировано Garm (2007-11-01 23:34:49)

Оборотень поддержал затею подруги и безропотно позволил разыгравшейся Елене  "намертво припечатать" его мускулистые руки к ковру - он и сам был отнюдь не прочь поиграть со своей гибкой, кусачей чернобровой лаской; сейчас, в пещерном полумраке гостиной, они как никогда напоминали двух молодых зверей, видящих в процессе продолжения рода не просто приятную необходимость, но высшее наслаждение полным и бескомпромиссным обладанием друг другом, не только - да и не столько - в физическом плане...
И игра началась. Первый этап правильнее всего было бы охарактеризовать как "Что Мы Умеем Без Помощи Рук или Удивительное Рядом", в ходе которого выяснилось, что умеют они действительно на удивление многое, причем сами до сего дня о многих же из своих талантов не догадывались, хотя все ответы на этот интереснейший вопрос лежали, казалось бы, совершенно рядом. Оба неутомимых экспериментатора остались вполне довольны результатами, и еще больше вдохновившись достигнутым, перешли к следующему его логическому этапу, еще раз подтвердившему на практике, что женщины гибче и прихотливее, а вервольфы - сильнее и напористее… правда, производилось доказательство этой древнейшей теоремы совершенно новаторскими и уж бесспорно гораздо более завлекательными, нежели это принято в ортодоксальной науке,  способами. Удовлетворив таким образом свою неожиданно проснувшуюся тягу к естественным наукам, наши герои плавно перешли к завершающему, ставшему апогеем этого феерического вечера, а именно - к игре в Дикий Запад. То есть, абсолютно дикий. Могла ли Елена представить еще неделю назад, что станет одержимой - и единственной -  участницей безумного родео, причем гарцующей не на диком быке и не на неукрощенном полудиком иноходце, а верхом на свирепом волке, причем не на спине, а... В общем, это была крайне лихая скачка. Настолько лихая, что оба участника зверской джигитовки совершенно утеряли всяких ход времени - товарища слишком упорядоченного и рационального для того чтобы угнаться за их сумасшедшим галопом, так что, окончательно вырвавшись за пределы разумного, остановились они лишь тогда, когда оба, и прекрасная наездница и ее желтоглазый двуногий мустанг, буквально свалились рядом на ковер в совершенном изнеможении, но бесспорно сорвав высший приз абсолютного удовлетворения и счастья от близости друг друга.

Отредактировано Garm (2007-11-02 22:42:31)

Оборотень молча поцеловал и поднял свое обессиленное сокровище на руки, и вместе с ним ( вернее, вместе с ней, сокровищей ) скрылся за дверью ванной комнаты. После этого из-за двери некоторое время доносился лишь мерный шум и плеск льющейся воды, время от времени нарушаемый негромким смехом и звуками, которые без особого труда можно было идентифицировать как некое естественное и неотъемлимое проявление взаимных чувств двух любящих друг друга существ, а говоря совсем уж просто – “страстные поцелуи”. По истечении примерно получаса дверь  отворилась, снова явив обоих воцарившейся в доме ночи, дышащих чистой водяной свежестью, с влажными волосами, и на этот раз держащих свой путь в сторону спальни.
Опустив совершенно уже засыпающую Елену на кровать, Гарм лег рядом с ней, и долго, долго лежал, то любуясь безмятежным лицом уснувшей девушки, чья голова сейчас покоилась у него на плече, то просто смотрел в окутавшую комнату темноту, слушая сухой шум дождя, лениво сеющегося над стихшим городом…  Сон не шел, предпочитая невидимо парить вокруг, почти задевая оборотня своими мягкими совиными крыльями.

Где-то в гостиной негромким густым басом простонали часы. Час до полуночи. Взгляд оборотня упал на смутно светлеющий квадрат небольшого  календаря, стоящего на комоде у дальней стены спальни, зорко выхватив из прозрачной темноты цифры. 24 августа… Ровно месяц. Оборотень почувствовал, как ощущение покоя и умиротворения  стремительно тает, и в душе шевельнулось что-то холодное и тяжелое, словно хвост огромного морского гада. Начавший было сужать круги сон испуганно замахал крыльями и умчался на поиски более спокойных клиентов, а его место тут же не преминул занять некто другой,  за период вынужденного молчания успевший выискать отличный повод продемонстрировать неподражаемое умение отравить самый светлый момент… и как почти всегда - уважительный
( …странно, правда? вот что бы это могло быть? могу подсказать – это рудиментарные остатки того, что у нормальных живых существ называется “совесть”… хоть бы написал, скотина, что куда-то добрался, а не валяешься где-нибудь в овраге в слегка разобранном виде… я уже не говорю о том, чтобы поинтересоваться все ли ТАМ в порядке…куда там, некогда –  вырвался на большую воду, рассекает задрав хвост, Бегущий по Волнам, Черный Бригантин, твою налево -   в голове норд-ост, борта в пробоинах, в трюмах золото, в кильватере мертвецы, команда пьяна, почтовые голуби передохли от качки, сто морских чертей и якорь тебе в корму…  - ДА, дьявол, да, завтра напишу и отправлю…все, отвали,  почта по ночам не работает…) Оборотень закрыл глаза, ожидая когда уляжется поднявшаяся со дна взбаламученной души муть… (… слушай, а может – не стоит, а? чего бередить… остынет, забудется… все, прошлое, назад дороги нет… - нда, ты так уверен? впрочем, как знаешь, тебе видней… ) и тут же откуда-то изнутри всплыли призраки далеких голосов. Холодный хвост снова шевельнулся и лег поперек, окончательно придавив всякий шанс на скорое возвращение утраченного душевного равновесия. Гарм открыл глаза и осторожно выскользнул из теплых объятий Елены. Девушка что-то невнятно пробормотала, вздохнула, но так и не проснулась. Волк бесшумно вышел из спальни, подобрал одежду, так и оставшуюся валяться на полу в гостиной, быстро оделся, пристегнул к ремню ножны и вышел из дома, почти беззвучно закрыв за собой дверь. Щелкнул язычок замка, и в доме снова воцарилась плотная тишина, нарушаемая лишь негромким степенным тиканьем больших настенных часов.
-----улицы Лондона----- улицы